Психология для адекватных
Абитуриенты часто выбирают профессию психолога в поисках легкой жизни. Мол, на психфаке и учиться легко, и карьера после него пойдет как по маслу. Однако легкость психологии — жесточайшее заблуждение.
Профессия «психолог» еще очень молода — она появилась только в начале прошлого века. И, несмотря на популярность, которую она успела завовевать, ее до сих пор нельзя назвать до конца сформированной. В России психология считается и модной, и перспективной, однако четкие стандарты для профессий, с ней связанных, все еще создаются. Например, до сих пор не изжит миф о том, что клинический (иначе медицинский) психолог — это человек с дипломом врача. Часто клинического психолога противопоставляют психотерапевту, хотя психотерапевт — это просто одна из специализаций клинической психологии. Все психологические специализации относятся к одной из двух больших областей — собственно психология (сюда входят психология развития и возрастная психология, семейное и индивидуальное консультирование, политическая психология, психология управления персоналом и т.д.) и клиническая психология, граничащая с медициной (психотерапия, нейропсихология, психологическая экспертиза и др.). Грубо говоря, разница между «просто психологом» и клиническим психологом — в глубине и подробности изучения некоторых сугубо медицинских дисциплин: патопсихологии, физиологии ВНД и ЦНС, нейропсихологии.
Уже из этого описания видно, что изучение психологической науки — дело непростое. Тем более странно, что психология пользуется у абитуриентов славой легкой дисциплины. На самом деле, далеко не каждый может стать психологом.
Какой человек может быть психологом
Человек, который хочет получить образование и профессию психолога, должен обладать несколькими качествами. Прежде всего психолог должен быть усердным и системно мыслящим.
Неправильно создавать себе представление о психологии через чтение популярных книг и увлечение всевозможными тестами. Хотя психология и считается гуманитарной наукой, ее родство с медициной наполняет учебный план большим объемом сложных дисциплин, требующих логического мышления, склонности к анализу и синтезу, наконец, необходимости запоминать большие объемы информации. Профессиональные перспективы психолога во многом зависят от его амбиций, от желания и способности учиться.
Психологом может стать только человек, думающий о других. Очень важно усвоить, что профессиональные психологи посвящают свою жизнь решению чужих проблем. Сами они признают, что одним из самых сильных мотивов прихода на психологический факультет у них было желание разобраться с какими-то своими личностными проблемами или душевными травмами. «Здоровые люди в нашу профессию вообще не идут, — говорит психотерапевт Вадим Пухлов. — Раньше мне казалось, что среди врачей часто встречаются неадекватные люди». Разумеется, это шутка. «Врачи должны быть несколько холодными, жесткими, чтобы их эмоциональные переживания не мешали лечить людей», — поясняет Пухлов.
Психолог должен быть адекватным человеком, следовать профессиональному этическому кодексу и главному правилу «не навреди!». Для того чтобы «не выгорать» и поддерживать свою работоспособность, ему необходимо живое общение с коллегами, неплохо периодически самому посещать психотерапевта. Причем, если для психолога-консультанта это пожелание, то для самого психотерапевта — обязательное требование. Одна из основных заповедей психолога звучит так: хочешь избавиться от своих проблем — обратись за помощью к коллеге.
Психолог должен уметь решать конкретные проблемы. Невозможно быть психологом «на все руки» — в практической работе всегда проявляется некоторая ведущая тема, которая определяется личными склонностями и интересами и которая требует отдельных специальных знаний, чтобы быть полезным своим клиентам. Если психолог занимается проблемами подростков, ему необходимо быть, что называется, «в тренде»: разбираться в молодежных течениях, музыке, компьютерных играх, правилах, по которым живут интернет-сообщества и т.д.
Психолог, который занимается семейным консультированием, должен помочь паре, переживающей трудные времена, найти общий язык или же поспособствовать цивилизованному разводу. Отдельная важная тема — работа с разного рода зависимостями (наркомания, игромания, алкоголизм, пищевые расстройства: булимия и анорексия и т.д.).
Психолог должен обладать двумя личными качествами: эмпатией и стрессоустойчивостью, без них состояться в профессии невозможно. Эмпатия — это способность сопереживать эмоциональному состоянию другого человека. Стрессоустойчивость — способность психики противостоять атакам извне. Ведь к психологу люди приходят, когда у них возникают проблемы или трудности: в принятии решений, во взаимоотношениях с другими людьми, в самооценке и т.д. Весь этот слив негатива психолог должен осознать, диагностировать, подобрать ключ и направить клиента, запутавшегося в своих страхах и болезненных привязанностях, к выходу из тупика. А клиенты могут быть самые разные — от нормальных людей, переживающих тяжелый период, до совсем неадекватных людей. Потому и палитра средств воздействия может быть самой широкой и зависит как от полученного образования и самообразования, так и от умения психолога понять, какие методы лучше сработают в том или ином случае.
Жизнь после психфака
«В нашей области не стоит рассчитывать на огромные деньги. Единственная сфера, где можно реально зарабатывать, — это, пожалуй, бизнес-тренинги, но мне ими заниматься не интересно. Остальное — каторжный труд», — говорит психолог Юлия Джумазова. Она права — с трудоустройством выпускников психологических факультетов ситуация сложилась парадоксальная. С одной стороны, психологипрактики востребованы во многих сферах: в детских садах, школах, в тюремной системе, в спорте, в поликлиниках, больницах, хосписах, в армии, в МЧС, в бизнес-компаниях, в политике, наконец. Кроме того, психологией можно заниматься как наукой. Однако все эти позиции, как правило, больших денег не приносят, а те, которые приносят, уже заняты. Это подтверждает и история Юлии Джумазовой.
В детстве она мечтала стать врачом, а в результате закончила два психологических факультета Московского педагогического университета — дошкольной и общей психологии. И начала частную практику с детьми. «Сначала было очень страшно! Первым клиентом стал мальчик с тяжелой формой СДВГ, и я, грешным делом, подумала, что напрасно в эту профессию ввязалась. Но с практикой приходит опыт, пропадает страх, даже сложные клиенты перестают пугать, любая трудность воспринимается как задача. В этой профессии стагнация невозможна, — уверена Юлия, — как только ты перестаешь учиться, ты начинаешь умирать как специалист. Даже если ты ничего не можешь сделать с этим клиентом (не твоя специфика), ты должен понять, к кому его следует направить. Это не только этическое требование, но и профессиональное».
Именно поэтому Юлия постаралась овладеть большим количеством психологических навыков, приобрести новые специализации. В их числе и детская нейропсихология, которая помогает решать проблемы, связанные с обучением, развитием, вниманием и работоспособностью ребенка.
Несколько лет Юлия проработала психологом в детском саду и считает этот опыт пусть трудным, но необходимым для своего профессионального роста. Сложность его состоит еще и в том, что детскому психологу приходится работать не только с детьми, но, со взрослыми — с родителями, с администрацией. Зачастую психологи в детских учреждениях сталкиваются с непониманием взрослых, у них опускаются руки, они перестают развиваться, учиться.
Те, кто хочет большего, уходят туда, где их труд ценят во всех смыслах, — считает Юлия. «Сейчас я работаю в детском центре диагностики и консультирования — такие центры есть во всех округах Москвы, — говорит Юлия. — Зарплаты там тоже «бюджетные», зато не приходится навязывать людям свою помощь — они сами приводят детей на консультации и коррекционные занятия. Если к тебе постоянно обращаются люди, которые платят тебе деньги, ты живешь относительно сытно. Но для этого нужно сначала потрудиться, заработать себе имя и репутацию».
Однако отчаиваться выпускникам психологических факультетов, впрочем, не стоит. Диплом психолога наряду с базовым экономическим или менеджерским образованием может рассматриваться как преимущество в бизнес-профессиях — рекламе и PR, в маркетинге, в продажах и, конечно, в HR — в управлении персоналом. И хотя клинические психологи нередко расценивают уход в HR как профессиональное понижение, эйчар — это очень важная позиция в любом современном бизнесе.
Вадим Пухлов, врач-терапевт, психолог-консультант, клинический психолог
— Восемь лет я отработал врачом-терапевтом. Как-то мне попалась книга американского психолога Ирвина Ялома «Лекарство от любви», и я всерьез заинтересовался психотерапией, которая уже много лет очень популярна на Западе. Эта профессия не только интересна, она еще и дает независимость и неплохие заработки.
Государственных вузов, в которых готовят психотерапевтов в западном смысле этого слова, не оказалось, и я поступил в частный институт, учеба в котором стоила довольно дорого. В этом вузе существует возрастной ценз — туда не принимают людей моложе 21 года, ведь психологическому консультированию невозможно научить человека, который не приобрел жизненного опыта. Уже на первом курсе нас направили на практику в настоящие «боевые условия». Я оказался в онкоцентре на Каширке. Мы искали себе пациентов по палатам, выбирали тех, кто хотел поговорить, садились где-нибудь в фойе и беседовали. Это мог быть раковый больной или его родственник. Я должен был выслушать, снять тревогу или подготовить пациента к самому страшному. Психотерапевты не говорят: «Давайте я вас проконсультирую», а только: «Давайте поговорим!»
Есть одно важное условие обучения этой профессии: все студенты обязательно проходят личную психотерапию. Чтобы стать членом международной психотерапевтической ассоциации, нужно пройти минимум 400 часов у тренинг-аналитика, наставника, который передает свои знания и умения «из рук в руки».
Обычно со 2–3 курса все студенты уже работают. Если возникают сложности с клиентом, они обращаются к более опытному коллеге — супервайзеру, разбирают вместе нюансы, учатся профессиональному видению и мышлению.
Психоаналитики работают со своими клиентами подолгу. Есть больные, с которыми встречаешься несколько раз в неделю на протяжении 4–5 и более лет. Можете себе представить, каким запасом человеческой прочности должен обладать психотерапевт. И как искренне он должен любить людей.
Евгения Варламова, бизнес-тренер, консультант, кандидат психологических наук, член международной ассоциации SHRM
— На второй день после получения диплома МАИ мне показалось, что я пропустила что-то важное в своей жизни. И сразу вспомнила о детской мечте стать психологом. Посидела над учебниками, вспомнила школьную биологию и поступила в МГУ на психфак.
МГУ и 20 лет назад был либеральным вузом: много факультативных курсов, много прогрессивных преподавателей. Я училась у Владимира Столина – основателя и владельца компании ЭКОПСИ. Как и планировала, после университета начала вести тренинги и с интересом занималась этим 5 лет. Потом началась моя активная профессиональная жизнь: я перешла в область организационного консультирования, публиковалась в журнале «Профиль», давала интервью с комментариями журналистам.
Один из моих клиентов пригласил меня руководителем службы персонала в компанию, которая тогда только создавалась. Еще 10–15 лет назад бизнес-образование вообще и образование в области управления персоналом в частности было большой редкостью. Поэтому многие мои коллеги по отрасли вышли из психологов.
Если психолог хочет работать в бизнесе, ему придется сделать апгрейд своих знаний и навыков. Я закончила краткосрочные курсы, затем прошла обучение и получила международную аккредитацию Society for Human Resource Management. Год назад я снова вернулась в кадровый консалтинг и теперь работаю в центре развития лидерства в качестве Executive coach. Консалтинг мне ближе, потому что позволяет посвящать всю свою энергию и время тем проектам, которые мне интересны.
Тахир Юсупович Базаров — один из «генералов» современной российской психологии. Известен одновременно и как практик, и как теоретик. Служил в системе Академии МВД на научных и педагогических должностях (до 1990). Затем работал в ряде консультационно-образовательных учреждений и в аппарате Правительства РФ. Доктор психологических наук, профессор кафедры социальной психологии психологического факультета МГУ. Основатель Центра кадровых технологий – ХХI век. Популярнейший бизнес-тренер, его тренинги регулярно собирают аншлаги. Автор проекта «Психологическая поддержка ФК «Зенит»:
— В психологию по сей день приходит много людей, которые в основном интересуются только собой. Это старая традиция: так было 10, 20, 30 и 40 лет назад. Эти люди хотят научиться помогать самим себе, в то время как смысл нашей деятельности состоит в том, чтобы помогать другому. Психологией должны заниматься здоровые люди, свободные от самокопания и самопоисков. Конечно, никто не запрещает работать с самим собой, но, когда выходишь к людям, ты должен быть здоров, целенаправлен и готов помочь. Сегодня спрос на психологические услуги и сервисы превышает предложение. Этого роста мы ждали, готовили потребность общества в психологах. И она возникла: как в бизнесе, так и в повседневной жизни. Развились новые направления, возникли новые профессии — бизнес-тренер, коуч.
Если говорить о будущем психологии как науки, то фундаментальная психология будет двигаться в сторону виртуалистики: изучать психические процессы на виртуальных моделях. В современной психологической науке сильна вера в предположение, что эти модели приближают нас к сокровенному знанию о человеческой психике. Впрочем, кто знает — приближают ли они нас к нему на самом деле или, наоборот, удаляют? Не закончится ли все созданием виртуальной психологии, которая будет изучать на искусственно созданных моделях виртуальные психические процессы несуществующих людей? Практическая психология не потеряет связи с реальностью в обозримом будущем — я уверен в этом, поскольку она идет за развитием потребностей клиента. Вы спросите: «А что нужно людям сегодня?» Ответ нужно искать в тенденциях, которые меняют нашу жизнь буквально на глазах. Этих тенденций три: размывание нашей идентичности, круглосуточная доступность («феномен 24 часов») и виртуальная коммуникация. Современный психолог должен обладать навыками перспективного мышления. Я с детства недоумевал: почему болезнь тебя настигает быстро, а для того, чтобы вылечиться, нужно много времени. А потом понял: она тебя свалила не вдруг, она две недели зрела, и ты этого не заметил. Нужно предвидеть проблему.
Образование (в том числе и психологическое) вовсе не то же самое, что получение профессии. Я склонен верить ученым, которые говорят, что ребята, которые сейчас поступили в вуз и через пять лет его закончат, в течение своей трудовой карьеры поменяют много профессий: по одним данным 4–5, а по другим — до 20. В этом смысле начинать надо не с выбора профессии, а с образования.
То есть образование — это возможность, потенциал. А профессия — это реализация этого потенциала. Поэт Евгений Евтушенко сказал: «Образование — это когда образовывается личность». Чем более серьезно затрагивающее личность образование человек для себя выберет, тем в большей степени он может быть успешен в разных профессиях. Вузов, которые могут обеспечить такую подготовку, не может быть много. И эти вузы не могут быть молодыми. Когда я задумался о том, что происходит с нашим образованием, у меня родилась притча о вине. Что нужно для того, чтобы получить хорошее вино Хороший виноград, хорошие виноделы, и — это очень важно! — ценители вина. Подумайте об этом и начните стремиться к образованию — станьте тем виноградом, по-настоящему образованным человеком, который попав в руки к специалистам, превращается в прекрасный напиток.
К. Смирнова
Свежие комментарии