«Зритель не привык к красивой эротике»

«Мне кажется, что «Овсянки» – история куда более православная, чем многие другие. Просто потому, что начиная снимать «православные фильмы», многие забывают о главном, о том, что лежит в основе всех мировых религий, – о любви», – рассказал Алексей Федорченко газете ВЗГЛЯД о своем самом успешном на данный момент фильме.

Российский фильм «Овсянки» удостоился целого букета призов на завершившемся недавно 67-м Венецианском кинофестивале. Картина отмечена премией FIPRESCI, присуждаемой Международной федерацией кинопрессы, премией содружества интернет-критиков Mouse d’oro («Золотая мышь»), призом католического жюри и особой наградой, носящей имя ученого, проповедника и режиссера Назарено Таддеи. Наконец, главное венецианское жюри, председатель которого Квентин Тарантино долго аплодировал «Овсянкам» стоя, наградило оператора Михаила Кричмана специальной премией «Озелла» за лучшее визуальное решение.

Режиссер фильма-призера Алексей Федорченко рассказал газете ВЗГЛЯД, как будет устроен российский прокат картины и что нужно сделать, чтобы изменить вкусы зрителя.

ВЗГЛЯД: «Первые на луне», ваша предыдущая работа, отмеченная в Венеции, – это mocumentary, псевдодокументальное кино. «Овсянки» тоже основаны на вымышленной мифологии. Вас привлекают мистификации?

Алексей Федорченко: Я вовсе не стараюсь нарочно снимать исключительно мистификации, это просто совпадение. Когда мой друг, казанский писатель Денис Осокин, показал мне текст «Овсянок», я сразу решил его снять. Нужно было найти на это деньги – я обращался за помощью к Госкино, но денег не получил, зато нашел продюсера Игоря Мишина, который профинансировал фильм.

ВЗГЛЯД: Что вам самому, как зрителю и как режиссеру, интересно смотреть?

А.Ф.: Я вообще благодарный зритель, очень много смотрю – и отечественные картины, и зарубежное кино. Стараюсь не пропускать программу «Кинотавра» – как правило, это действительно лучшие отечественные фильмы. Любимые режиссеры? Ну, их много, сами понимаете, даже не знаю, кого назвать: Такеши Китано, Данелия…

Мне кажется, в современном отечественном кино не хватает каких-то необычных, интересных фильмов, все какое-то похожее, почти одно и то же. А хочется чего-нибудь свеженького. Я, кстати, ничего не имею против коммерческих фильмов. Ведь что такое коммерческая лента? Та, которая окупилась в прокате и принесла прибыль. При этом фильм вполне может быть авторским и очень хорошим.

ВЗГЛЯД: Думаете, если начать показывать хорошие авторские фильмы, люди автоматически начнут их смотреть?

А.Ф.: Вы знаете, вот в Екатеринбурге проходит фестиваль документального кино «Россия», и залы на показах забиты. Люди приходят и смотрят. Выросло уже целое молодое поколение, которое любит хорошие документальные фильмы.

Мне кажется, народ смотрит то, что ему показывают. Засилье бандитских сериалов и американских блокбастеров существует потому, что именно эти фильмы у нас и показывают в надежде на прибыль, на скорый успех. Если, например, показывать только хорошее, качественное авторское кино, люди довольно скоро привыкнут к нему и станут смотреть и его.

Другое дело, что, наверное, такая инициатива должна идти сверху, ну как можно серьезно требовать частных инициатив? Любой инвестор ориентирован на прибыль, его нельзя за это осуждать, так что, видимо, государство должно как-то помогать.

ВЗГЛЯД: Повлиял ли как-то успех на фестивале на вашу внутреннюю самооценку?

А.Ф.: Я очень самокритичный человек. Понимаете, успех у публики, широкий прокат, фестивальные призы и награды – это такие очень приятные бонусы, но они никак не меняют моего отношения к фильму. По большому счету, вся эта инфраструктура кино мне неважна.

Кино – это искусство, и фильмы я снимаю, в первую очередь, для себя. Ну, то есть как: ориентируясь на свой вкус, свой опыт радости и страданий. Если фильм получает какой-то успех, признание, это очень приятно, но не более того.

К тому же я верю, что хорошее кино всегда найдет своего зрителя, рано или поздно.

ВЗГЛЯД: Но это «поздно» может затянуться на неопределенный срок. Скажем, вся страна радовалась успеху «Овсянок» как триумфу России, но мало кто фильм видел и собирается увидеть. Уже известно, что в России «Овсянки» выйдут в очень ограниченном прокате: в одном Париже картину покажут чуть ли не в большем количестве кинотеатров, чем у нас по всей стране.

А.Ф.: Я слабо знаком с системой проката, это совсем другая профессия. Ориентируясь на опыт других успешных фестивальных проектов, я не очень расстраиваюсь от того, что «Овсянки» не выйдут в широкий прокат. Наверное, это даже правильно. К тому же, у нас будет очень интересная система: во всех городах-миллионниках фильм будет идти в одном-единственном кинотеатре на весь город, зато не пару недель, а несколько месяцев. Так все, кто хочет, смогут его посмотреть, надеюсь, люди даже привыкнут, что вот в этом месте в определенное время показывают этот фильм.

ВЗГЛЯД: Есть ли у вас какая-то кинематографическая цель, к которой вы стремитесь, святой Грааль? Снять то-то, получить такую-то награду?

А.Ф.: У меня в данный момент есть четыре готовых сценария. Очень хотелось бы их снять. Думаю, если бы у меня получилось их реализовать – по фильму в год – я был бы вполне счастлив. Да я бы с радостью приступил к съемкам хоть завтра, но пока мы, как обычно, в поиске денег…

ВЗГЛЯД: Как вы считаете, с чем связан успех фильма в Венеции? В этом году была едва ли не лучшая программа за последние несколько лет, и у вас было много сильных конкурентов…

А.Ф.: Даже не знаю. Мне кажется, что «Овсянки» – действительно неплохое кино по классному сценарию с прекрасной операторской работой. В основе простая человеческая история, апеллирующая к каждому. Трудно судить, потому что, к сожалению, в Венеции у меня не получилось посмотреть другие конкурсные картины, хотя было очень интересно. Но все время ушло на общение с журналистами.

ВЗГЛЯД: Мне показалось, что в основе успеха картины – новое видение России. Наше фестивальное кино – это либо официальное «православие-самодержавие-народность», либо радикальная социальная критика. А у вас дохристианская языческая Русь. Европейцам, чья современная культура основана на древней, мифологической, бэкграунд импонирует. Многие критики вообще приняли все за чистую монету.

А.Ф.: Ну, а чем плоха такая концепция, такое видение России? Уж во всяком случае, это лучше, чем то, что мы имеем сейчас.

ВЗГЛЯД: То есть вы сознательно противопоставляете это мифологическое видение господствующему православному?

А.Ф.: Честно говоря, мне кажется, что «Овсянки» – история куда более православная, чем многие фильмы о православии. Просто потому, что начиная снимать «православные» фильмы, многие забывают о самом главном, о том, что лежит в основе всех мировых религий, – о любви. Я, правда, считаю, что во главе всего стоит любовь.

ВЗГЛЯД: Одна из наград фильма – приз экуменического жюри за духовные поиски. А сами вы принадлежите к какой-либо конфессии?

А.Ф.: Я атеист, но не вижу никакого диссонанса в том, чтобы быть атеистом и заниматься духовными поисками. Что плохого в том, чтобы придумать новую общечеловеческую религию? Это никому не помешает.

ВЗГЛЯД: Вы так считаете? Но именно межрелигиозные столкновения часто лежали в основе множества конфликтов.

А.Ф.: Мне кажется, все «религиозные» проблемы – от недостатка образования. Думаю, что продвинутые и образованные священники всех конфессий довольно терпимо относятся к другим религиям, другим моральным системам.

ВЗГЛЯД: Большинство отечественных журналистов, в том числе и не смотревших фильм, писали о ярком эротизме, к которому русский зритель непривычен. Что характерно, западные критики особого эротизма в ленте не заметили…

А.Ф.: Отечественный зритель не привык к качественной красивой эротике. Я говорю не о порнографии и не о сексуальности, а об эротике как искусстве. Вообще-то, мне кажется, что ограничение «18+», выставленное фильму, совершенно излишне, его вполне могут смотреть люди младшего возраста. Просто в России не было никогда традиции эротического кино – либо ханжество, либо порнография.

ВЗГЛЯД: Как вы полагаете, в чем причина такой ситуации?

А.Ф.: Мне кажется, что из-за той же церковной православной традиции.

ВЗГЛЯД: Вы подчеркиваете: «церковной» православной…

А.Ф.: На самом деле Церковь, Религия и Вера – это три совершенно разные вещи, вовсе не обязательно соприкасающиеся. Вера – это личные убеждения каждого, Религия – это свод мифов и традиций. Обычный верующий человек в религию не углубляется, ему достаточно несколько основных пунктов и канонов. Может, кстати, и к лучшему, что не углубляется, ему это ни к чему.

А Церковь – это просто аппарат, довольно бюрократический. Извините, но я вообще к Церкви не очень хорошо отношусь.

источник: http://vz.ru/culture/2010/9/16/432970.html