Лучший фантастический фильм XXI века
В рамках 31-го Московского международного кинофестиваля произошло рождение сверхновой — фильма «Луна», который одним своим явлением во второстепенной конкурсной программе «Перспективы» оправдал общую невнятность соревнующихся картин.
В результате судейских игр картина Дункана Джонса (между прочим, сына Дэвида Боуи) не была отмечена вниманием жюри, но, по иронии судьбы, в день закрытия ММКФ прогремела на параллельно проходившем Эдинбургском кинофестивале, где была названа «Лучшим британским фильмом года».
Когда отборщики конкурсных программ на Московский международный фестиваль заявили принцип премьерности, главенствующий в этом году, они слегка покривили душой. Как в основной конкурс, так и в конкурс режиссерских дебютов проникли гости фестивальных площадок: в первом случае — южнокорейская картина «Сегодня и всегда», побывавшая на одном из фестивалей азиатского кино, во втором — «Луна», до ММКФ объездившая три киносмотра.
Картина за какие-то смешные по голливудским меркам пять миллионов долларов снята почерком ранних Стивена Спилберга, Ридли Скотта и Стэнли Кубрика»
Благодаря последнему фильму, а также впервые зазванному на Московский фестиваль представителю жанра аниме — картине о мертвых пионерах-героях «Первый отряд», конкурс «Перспективы», не избалованный вниманием зрителя, стал главной сенсацией ММКФ. Слава о его участниках передавалась из уст в уста, и в последний день фестиваля, когда гости церемонии закрытия покидали «Пушкинский» в некотором недоумении от ее результатов, в кинотеатре «Октябрь» при полном зале по совпадению давали главную находку киносмотра — фильм «Луна».
Некоторая ирония произошедшего заключалась еще и в том, что картина об одиноком астронавте, сторожащем базу на Луне и вдруг обнаруживающем труп самого себя, невольно отображала проблематику нынешнего Московского фестиваля и явилась его исчерпывающим эпилогом. ММКФ, мечущийся за спинами Каннского, Венецианского и Берлинского фестивалей, уже который год тщетно пытается подать голос на кинематографической арене, но раз за разом оказывается клоном самого себя и к финалу остается при изначально заявленном статусе «в поиске собственного лица».
Современный кинематограф в период глобального экономического упадка закономерно впал в депрессивное состояние и дышит с экрана тревогой. В этом смысле дебютная работа Дункана Джонса выступает своего рода «волшебной таблеткой»: в то время как режиссеры по всему миру пытаются одолеть настоящее, британец обращается в будущее через прошлое. И пока голливудские штамповщики фантастики устраивают между собой олимпиаду по спецэффектам, сын Дэвида Боуи возвращает жанру то, без чего тот превратился в мельтешащий в сознании зрителя трансформер, — душу.
«Я всегда был фэном фантастических фильмов, но, как мне кажется, их золотая пора пришлась на 70-е и ранние 80-е годы прошлого века, когда картины наподобие «Молчаливого бегства», «Чужого», «Бегущего по лезвию» и «Чужой земли» рассказывали в фантастических декорациях прежде всего историю человека. Мне хотелось снять фильм, который соответствовал бы этому канону», — отмечает сам Дункан Джонс.
Его картина за какие-то смешные по голливудским меркам пять миллионов долларов снята почерком ранних Стивена Спилберга, Ридли Скотта и Стэнли Кубрика. Фактически спектакль одного актера — Сэма Рокуэлла, она звучит рассказом о проблеме самоиндентификации в мире, которому есть дело до выгоды, но нет дела до «обратной стороны Луны» в человеке — души как самой неосязаемой части устройства организма. Этот фильм — интеллектуальный ответ всем «Терминаторам» вместе взятым: проблема не в том, кто в итоге будет править Вселенной — роботы ли, клоны или люди, истина проявляется лишь в несовершенстве, сбоях, сомнениях. Этот ответ уже подсказывал сентиментальный робот ВАЛЛ-И: неважно, из плоти и крови ты или внутри у тебя одни болты, если ты можешь чувствовать.
Если большая часть показанных на Московском фестивале фильмов кричала о том, что человечество застряло в самом темном за всю свою историю тупике, Дункан Джонс едва ли не единственный показывал зрителю на дверь с надписью «Выход». Собственно, каждый решает сам — тварь ли он дрожащая или право имеет на жизнь. Кроме шуток, лучшей фантастики с начала нового тысячелетия попросту не снимали.
Свежие комментарии