Как Одесса-мама бьёт рекорды по рождаемости анекдотов

Чрево Одессы

«Если хотите пощупать своими конкретными руками, как рождаются одесские анекдоты, идите на наш Привоз», — посоветовала мне соседка в самолёте «Москва — Одесса». «Вы не подскажете, как до него добраться?» — уточнила я. «Почему не подскажу, мы разве поссорились?» — удивилась одесситка. В принципе, уже можно было начинать записывать…
Одесский рынок «Привоз», воспетый литераторами не менее любовно и щедро, чем «Чрево Парижа», построили аж в 1827 году. Несколько раз он горел, закрывался из-за эпидемий холеры и брюшного тифа, но не растерял своего продуктового и языкового своеобразия — он старательно копит их внутри, как приличный помидор к концу лета витамины.

— Женщина, чем вы кормили своих поросят?
— А вам что?
— Я тоже хочу так похудеть!

Симпатичного мужчину вовсю завлекает торговка молочными продуктами. В какой-то момент кокетливо стреляет чёрными глазами:

— Мужчина, попробуйте моё молочко!
— Мадам, сильно извиняюсь, но я вам не грудной сын!

Кажется, что находишься не на базаре, а на кавээновской сцене во время конкурса «импровизация», только все юмористы зачем-то держат в руках палки колбасы, связки бананов или пучки редиски.

— Да что ж у вас такие огурцы страшные?
— Женщина, я вашу внешность в ответ не оскорбляю, хотя есть куда…

Слева продавец выкрикивает: «Покупайте мою скумбрию, смотрите, как она на вас кареглазо смотрит!», справа разворачивается почти эротический диалог:

— А сколько эта колбаса у меня пролежит?
— Всю жизнь, если вы не будете обращать на неё своего мужского внимания!

Кажется, что между продуктовыми рядами вкрадчиво скользят в тёмных очках и плащах Лион Измайлов, Аркадий Инин, Владимир Винокур — и записывают, записывают, записывают.

Например, рецепт готовки раков:
— Запомните, мужчина! Раков варить без перца. Перец для другого, спросите у женщин. И побольше соли. Дадите мало — получится рак-интеллигент, бледный и в очках.

«Шоб я так жил»

Выхожу, пропитанная привозским юмором и запахом скумбрии, в город. Спрашиваю прохожего: «Если я пойду прямо, там будет Дерибасовская?» «Знаете, она там будет, если вы даже туда не пойдёте». Улыбаюсь и вспоминаю Жванецкого, который говорил, что в Одессе можно написать юмористический рассказ, просто открыв во двор окно квартиры. Проверено «АиФ» — можно.

На столбе читаю объявление: «Сдаются квартиры на сутки или на более меньший срок». Женщина в трамвае учит подругу: «Люба, чтобы борщ получился, ему нужно полностью отдаться!»

Откуда такой сочный и острый язык? Почему юмористы вымучивают шутки годами и похожи на грустных беременных коров, которые никак не могут отелиться, а одесситы весело и щедро «выплёвывают» юмор, как шелуху от семечек?

«Одесса — многонациональный портовый город, и у нас всегда самым причудливым образом переплетались, проникали друг в друга разные языки, — говорит одессит, кандидат филологических наук Виктор Рацин. — Сплав русского, иврита, украинского, итальянского, французского сформировал удивительный «одесский диалект» со свободными ударениями, многие фразы которого — уже в принципе готовые анекдоты: «Две большие разницы», «Шоб я так жил», «Женщина, вы меня устали» и пр. Ещё важный момент — в Одессе, как нигде, развит культ дворов, в каждом из которых формируется своя команда из весёлых и находчивых, а точнее — языкатых соседей. Вы просто загляните в любую арку и сразу услышите что-то типа:

— Саша, Миша, попробуйте мою рыбу!
— Мы её уже неделю пробуем, она старая.
— Так она тем более нуждается в вашем внимании!

Кроме того, заметьте, у нас в городе все постоянно что-то жуют: семечки, креветки, яблоки, а жевание — это учёными доказано — невероятно развивает «говорительные способности» и интеллект. Ну и наконец-таки Одесса — южный город. И шутки, и женщины у нас созревают намного быстрее, чем у вас везде».
Таки да.