Джон Гальяно: что он сделал для Dior
Прошло 10 лет с тех пор, как Джон Гальяно получил работу в Dior. Он превратил этот Дом в главный модный бренд XXI века. Ребекка ЛОУТОРП встретилась с легендой…
В сердце империи Christian Dior — в офисе на авеню Монтень — есть огромный зал. Тот самый зал, где Кристиан Диор показывал публике свои знаменитые коллекции. Теперь он служит местом для проведения интервью. Именно здесь 10 лет назад Джон Гальяно, только что заступивший на работу, был представлен 700 служащим компании. В их число входил персонал из подразделения haute couture, приветствовавший новичка в белых лабораторных халатах. В тот день Гальяно, слегка встревоженный, недоумевал: зачем компания наняла на работу столько докторов и медсестер. «Я действительно был очень наивным, но ведь прежде мне не приходилось даже переступать порог подобных мест».
Сегодня за крохотным столиком посреди большой приемной сидит усатый мужчина с бронзовым оттенком кожи, похожий на пирата Карибского моря. Он одет в джентльменский костюм-тройку без галстука и носит большой крест-распятие. У него длинные вьющиеся волосы замечательного золотого оттенка. Нет сомнения, Гальяно — король хамелеонов, человек, который меняет внешность каждые полгода для того, чтобы «войти в образ» для очередной коллекции. «Я чувствую себя совсем как лейтенант Пинкертон, — комментирует он свои последние перемены. — Пуччини… Мадам Баттерфляй… Ах, какая грустная история, такая прекрасная, такая tragique!»
Джон Гальяно — креативный директор и номинальный глава Дома Dior, модной марки, лицо которой ему удалось фантастическим образом поменять за последние 10 лет. Не только лицо, но также и внутренний мир, сердце и душу. Гальяно не делал робких попыток подлатать обшивку — только не это! Он просто взял старушку на руки и перенес ее прямиком в XXI век. Благодаря неиссякаемой творческой фантазии Гальяно она постоянно реинкарнировалась в самых разных обличьях. Здесь было все, что только можно себе представить: от принцессы Навахо до отвязной тусовщицы, от послушной монашки до развратной блудницы — к удовольствию или неудовольствию модной мировой прессы. И этот процесс шел безостановочно. Для Гальяно с его чрезмерной скромностью и потрясающим остроумием работа в Dior была чем-то вроде поездки на американских горках. Были свои взлеты, когда его окружало всеобщее признание и лесть: о нем говорили, как о гиганте в мире платьев и фантазий. Были и падения: Гальяно обвиняли в том, что его волнуют только собственные желания, а создавать современную одежду, которую можно носить, он не собирается. Совсем недавно его подвергли критике — подумать только! — за то, что он стал чересчур коммерческим дизайнером и решил действовать исключительно наверняка.
Образ Чио-Чио-сан из оперы «Мадам Баттерфляй» вдохновил Гальяно на создание коллекции haute couture весна — лето 2007.
Последний раз я брала у Гальяно интервью в 2003 году: перед очередным показом дизайнер по-настоящему дрожал. В то время он злоупотреблял кофеином и сигаретами. Сегодня, несмотря на пристрастие к красным Marlboro, он спокоен, сосредоточен и очень забавен. Не могу понять: что случилось?
Во-первых, большую роль, по его словам, сыграл режим. Гальяно распрощался с кофеином и алкоголем. Он занимается со специальным спортивным врачом и ежедневно проводит по полтора часа со своими тренерами; они ездят с ним повсюду — в отпуск, в исследовательские командировки. «У нас есть таблица моего физического состояния с января по декабрь, и каждому месяцу присуждается цвет — определенный оттенок серого. Если наступает стрессовый период, серый становится черным», — рассказывает Гальяно. Это обычно бывает непосредственно до и во время показов, когда рабочий распорядок и питание дизайнера меняются. В настоящий момент у него темно-серый период. «Итак, больше пробежек, езды на велосипеде, плавания — всего, что дает возможность получить порцию кислорода… вздохнуууууть… стать сосредоточеннее и внимательнее. Если ты сосредоточен, то и все вокруг тебя тоже сосредоточены. Если теряешь концентрацию, то получаешь 600 человек, которые ее тоже теряют».
Еще один верный способ успокоиться — брать отпуск, как только представится возможность. Путешествия жизненно необходимы Гальяно, они помогают ему сохранять душевное равновесие. «Я не могу постоянно сидеть в офисе, поэтому много путешествую. Я везде и всюду: живу и дышу сразу по всему миру — в Азии, Европе, Америке. Мне это нравится». Впрочем, раньше дизайнеру не всегда легко удавалось вырваться. «Когда я только пришел в Dior, здесь никто не понимал, для чего нужны исследовательские путешествия. Мне приходилось объяснять, насколько важно то, что я не просто сижу за столом в офисе. Я не выключатель, который вы можете нажать — и сразу же появятся наброски. Нет, такая схема со мной не работает».
Гальяно и команда из пяти человек в последний раз были замечены в Японии, где они искали вдохновение для коллекции haute couture и ready to wear. Ставшие уже знаменитыми исследовательские командировки дизайнера устраиваются каждые полгода, в апреле и ноябре, и длятся три недели. «Мы записываем все, независимо от того, еду я верхом на верблюде или прыгаю с парашютом. У нас накапливаются целые тома. Мы не просто рассматриваем Долину фараонов в Египте с высоты воздушного шара, это наблюдение под разными углами и запись реальности с разных точек зрения. Мы можем даже пробраться за кулисы Пекинской оперы — смотреть, как готовятся к выступлению актеры. Очень много бывает подобных ситуаций. Мне с ними по-настоящему везет».
Единственная головная боль — поклонники, от которых приходится сбегать. В Японии, например, где современная культура тесно связана с модой, Джон Гальяно — знаменитость первой величины. «Когда я оказывался на улице, то чувствовал себя так, словно иду вниз по лондонской Чаринг-Кросс роуд мимо Школы Святого Мартина, — улыбается он. — Некоторые девочки начинают попросту сходить с ума, когда видят меня». Гальяно вдохновил целое поколение людей на то, чтобы выбрать профессию дизайнера одежды. Для всех, кто в той или иной степени увлечен модой, сегодня он — парень с постера.
Гальяно привык к публичности. Его выходы на подиум в финале показов стали уже притчей во языцех в мире моды — дизайнер примеряет на себя заключительный образ коллекции. «Я как актер, играющий того или иного персонажа, — он им живет, он им дышит. После спектакля актер возвращается домой и вновь становится самим собой. Когда вы видите меня, выходящим на подиум в финале показа, происходит в своем роде конец конца. Неважно, кем я предстаю: маркизом де Садом или танцором фламенко, — конец наступает, и я начинаю думать над чем-то новым». Это действо, говорю я Гальяно, выглядит еще более впечатляюще с тех пор, как он выходит на поклон в сопровождении телохранителей. Оказывается, это не прихоть, а вынужденная мера. «На показах бывают свихнувшиеся люди», — объясняет мне дизайнер, имея в виду особо ревностных представителей общества защиты животных. И рассказывает мне смешную историю: «Знаете, защитники животных утверждают, что могут достать вас где угодно. Так вот, представьте себе: я нахожусь в Сен-Тропе с Алекси (бойфренд Гальяно) и Пенелопой (Крус), мы спокойно купаемся в море без всяких папарацци, которые на тот момент сосредоточились на свадьбе Памелы Андерсон. И вдруг из пучины морской всплывает… буль-буль-буль… о да, Дэн Мэтьюз, вице-президент PeTA (Общество защиты прав животных). «Привет, Джон!». Это было шоком! Пенелопу чуть инфаркт не хватил».
В этом весь Джон Гальяно — светский ловкач и удивительный сказочник мира моды. Именно он в свое время убедил руководство Dior сотрудничать со звездами, и именно он сумел придать сумкам Dior статус IT-bags, то есть сумок, за которыми становятся в очередь знаменитости первой величины. Гальяно запустил новые линии: от Baby Dior до Dior Addict. Он выстрелил в нас настоящими хитами — сумками, духами и помадами. Будучи непревзойденным магом визуального образа, он продал нам мечту — через рекламную кампанию Dior, снятую Ником Найтом. Всеми фибрами своего творческого существа он проникает в каждый придуманный продукт, во все поры мира Dior — от холдеров для iPod до теней для век цвета индиго. Любую из созданных им вещей ждал успех — что бы он ни придумал. (Чистый доход Dior в конце 2006 года составил 731 миллион евро, это на 10 процентов больше, чем за предшествующий год.) Когда Гальяно пришел в Dior в 1997 году, у Дома было всего 10 магазинов, сейчас их по всему миру 220. Гальяно и Dior — это, возможно, самый удачный брак за историю моды.
Что, Джон, еще десяток лет в Dior? «Я чувствую себя так, будто начинаю все сначала, и я готов действовать дальше». Интересно, что будет написано о Гальяно в книгах по истории моды? «То, что я взял и смахнул паутину со спящей красавицы. Это действительно все, что я сделал».
Свежие комментарии